Совсем скоро должен появиться на свет долгожданный малыш. Вы уже сходили на курсы для беременных, где отчаянно настраивают на то, что надо рожать самой, рассказывают о том, как надо дышать, что нужно делать, а чего не стоит. И вот вы уже ничего не боитесь, морально готовы и к боли, которую предстоит перенести и к самому рождению ребёнка, и к тому, что вот то ещё чуть-чуть и услышите первый крик.

Но вот только почему-то никто не готовит будущую маму к тому, что в последний момент все может пойти не так. И слово «кесарево» может прозвучать, как приговор. Страшно от неизвестности. Понимаешь только, что рожать ты не будешь, под наркозом разрежут, достанут ребёнка и все. А что же потом?

Потом роженица просыпается в палате интенсивной терапии. Приходит врач и говорит: «Вдохни и держись руками за кровать» и резко надавливает на живот. Больно, но это нужно, чтобы пошли лохи. В первый день после операции кушать нельзя, можно пить только воду, на второй день – компот из сухофруктов, а на третий куриный бульон. К вечеру сделают клизму, и можно будет кушать обычную еду.

Все кесаренные передвигаются очень медленно и буквой Г, потому что тянет шов.
Из процедур будут делать два укола. Один сокращающий матку, второй
обезболивающий. Через день меняют повязки. Кстати, шрам с милым названием «улыбка» 18 см в длину. Повязку с него разрешат снять дома, но лучше делать это в присутствии кого-нибудь. Шов ещё месяц нужно обрабатывать. Побаливать он будет еще год. Потом все забудется.

Самое тяжёлое моральное испытание выпадает для тех, кого кесарили под общим
наркозом. Просыпаешься и понимаешь, что не знаешь, что с ребёнком. Ты пропустила первый крик своего малыша. Но он жив, здоров. И это было нужно, прежде всего, для него.

Автор: Альфира Аджанян