Дамиру Осмонову 35 лет, и у него за плечами большой опыт в сфере медицины. Практику он начинал в Турции, затем руководил клиникой в Казахстане и переехал в Кыргызстан, став главврачом частной клиники. Параллельно писал научные труды для зарубежных изданий и стал членом двух именитых европейских объединений: Союза кардиологов (FESC) и Асcоциации сердечного ритма (EHRA).

В интервью корреспонденту Sputnik Кыргызстан медик рассказал, с чего начинал карьеру и чем занимается сейчас.

— Чем отличается врач европейского образца от обычного?

— Вот смотрите, у нас врачи, занимающиеся сердечными заболеваниями, делятся на кардиохирургов, аритмологов, анестезиологов, а в Европе всем этим занимается один человек. Он полностью изучает болезнь пациента и назначает курс лечения. Если проходит операция, сам вводит наркоз, оперирует и отвечает за процесс восстановления. Также он самостоятельно пользуется необходимой аппаратурой. Словом, занимается пациентом от и до.

— Насколько я знаю, вы учились в Турции. Как туда попали?

— В 1999 году я окончил школу и по государственной программе поступил на медицинский факультет в университете Хаджеттепе в Анкаре — это один из лучших вузов Турции. Отучился там шесть лет и прошел пятилетнюю подготовку в ординатуре через программу TUS. Те, кто обучается по этой программе, могут пройти экзамен и по его итогам устроиться на работу. Я получил наивысший балл и стал первым иностранным работником в стамбульском госпитале сердечно-сосудистой хирургии. Кстати, там студентам не платили, хотя они работали как полноценные сотрудники.

— А как вы жили пять лет без зарплаты?

— Бывали дни, когда не работал в позднюю смену. Я использовал свободное время, чтобы помогать в других больницах, за это мне немного платили — на эти деньги я и выживал. Позже устроился в турецко-немецкую больницу, там зарплата и условия работы были отличными.

— Многие кыргызстанцы, построившую карьеру за рубежом, обычно не возвращаются на родину, но вы вернулись. Почему?

— Уезжая из Кыргызстана, я дал себе слово, что обязательно вернусь и буду работать на родине. Но, когда завершил учебу, в Кыргызстане не было ни одной больницы с нужными мне условиями. Еще в Турции мне поступило предложение стать заведующим отделением кардиологии в больнице Алматы. Я думал над этим два месяца и в итоге согласился, решив, что это будут первые шаги на пути возвращения на родину. В Казахстане отработал три года.

— Как вы стали главврачом частной клиники в Кыргызстане?

— Когда я работал в Алматы, люди, создававшие эту клинику, вышли на меня и предложили работу. Я не смог отказаться, поскольку меня полностью устроили условия работы.

— У вас уже есть ученики, последователи?

— Конечно, как же без них. Сейчас мой помощник может делать все то, что и я. Кроме этого, с одобрения Министерства образования в клинике открылась трехлетняя ординатура.

— Если к вам приходит пациент, которому осталось мало жить, что вы чувствуете? Вы говорите ему об этом?

— Я никогда не сдаюсь. Сейчас много возможностей сохранить жизнь человеку. Понимаю, пересадка органов и сложные операции стоят дорого, но в первую очередь я думаю не о деньгах, а о способах спасения. И о них я говорю больному.

— Вы сближаетесь с пациентами, которым спасли жизнь?

— Конечно, такое бывает, потому что я знакомлюсь с этими людьми в тяжелое для них время и период болезни мы преодолеваем вместе. Вместе плачем, вместе радуемся. За некоторыми больными приходится следить месяцами и годами. За это время, конечно, сближаешься с ними. Например, в 2012 году в Алматы ко мне обратился пациент с постоянными болями в сердце — не осталось кардиолога, к которому бы он не ходил. При обследовании выяснилось, что у него пришли в негодность сосуды, но ни один врач ему не сказал об этом. Мы сделали ему операцию, и до сих пор он советуется со мной, даже когда ходит к другим медикам.

— В вашей работе были забавные моменты?

— Когда я работал в Турции, скорая помощь привезла к нам пациента. У него случился инфаркт, остановилось сердце, но с помощью дефибриллятора я привел его в чувство, и он открыл глаза. Когда спасаешь человека буквально в последний момент, трудно сдержать эмоции и не радоваться. Я улыбался, смотрел на него и спросил на турецком языке, как он себя чувствует, но пациент не стал говорить, лишь кивнул головой.

Чуть позже он рассказал моему коллеге следующее: "Когда я открыл глаза, кто-то смотрел на меня и смеялся. Причем его глаза были не как у нас — узкие. Я понял, что умер и рядом со мной стоит ангел и говорит на турецком языке… Оказывается, это был иностранный врач". Он очень смеялся, когда рассказывал это. Позже я его встретил, и он поблагодарил меня.